Казанская площадь

Площадь  это всегда место для сбора публики. В разное время и с разными целями привлекают людей на эти публичные места.

В Отечественные войну отсюда уходили ополченцы, Казанскую площадь использовали для религиозных обрядов и торжеств.

6 (19) марта 1876 года здесь произошла первая демонстрация народнической группы «Земля и воля». Здесь впервые выступил теоретик и пропагандист марксизма Г.В. Плеханов. После Октябрьской революции его временный памятник находился между изваяниями Кутузова и Барклая-де-Толли. 

Макет памятника Г.В.Плеханову

Советская власть ставила заслуги марксиста Плеханова на один уровень с защитниками Отечества.  Вероятно, со временем эти оценки изменились и памятник Г.В. Плеханову нашел свое место у Технологического института, а площадь от этого только выиграла.

Здесь завершались студенческие демонстрации, здесь всегда было людно.

Губернатор Петербурга того времени был человеком передовых взглядов и считал что все площади Петербурга должны иметь фонтаны. Не только ради красоты. Он считал, что на площади где есть фонтан, невозможны народные митинги. Фонтан будет снимать напряжение толпы. Так появился фонтан и скамейки в сквере перед собором – редкое место на Невском проспекте, где можно присесть и отдохнуть. Сквер этот уютен и хорош.

На площади любят фотографироваться. Здесь всегда дефилируют Фотографы в окружении ряженых моделей, на любой вкус.

Чуть поодаль собирались художники, У них можно было получить свой портрет за 20 минут и скромную плату. Или разжиться красивым видом города или набережной. Там же стояли стеллажи сувениров, бесконечных матрешек и самоваров, бескозырок и гипсовых бюстов. Одним словом, тихая заводь, где водится всякая рыбка и рыбаки на нее.

Ленинградцы семидесятых.

В смутные времена горбачевской перестройки здесь появились первые «толчки говорунов». Это были абсолютно стихийные собрания различных толкователей политики партии и высоко духовных опусов ее генсека. Можно было ходить от одной кучки людей к другой и слушать разные мнения, вырабатывая свое. Или просто, жуя бутерброд, зевать на четыре стороны. До поры, все это было интересно и как то ново. Раньше ведь можно было только почитать передовицы газет на специальных открытых стендах. Да и газеты продавали тут же, например, Смена, Вечерний Ленинград, Правда или Труд за 2 копейки.

Теперь на площадях поговорить не собираются, такую функцию болтовни обо всем на свете выполняют разные ток шоу на телеящике.

Художники в Екатериновском саду 80тые

Уличный музыкант

Незнакомка

На Невском проспекте 80 тые. годы

"Белые" в городе. На Казанской площади 80 тые .

Солнышко. У стен собора

С годами развития капитализма весь этот народный балаганчик с матрешками и Петрушками куда то исчез.

   Вместо него появился забор. Он стоит здесь уже второй десяток лет, неведомо зачем.

Однажды, прислал ЖЭК или РСУ звено сварщиков и налепили из арматурных прутов изгородь, огородив, зачем то, колоннаду и сквер. Но ведь кто - то дал команду, просто так никто варить арматуру не будет.  Эту примитивную решетку, окрашенную масляной краской в цвет травы или нежно голубое, видно издалека и на множестве фотографий в интернете. Даже на парадных фотографиях забор сей никто не замечает, как не замечают туалет в публичном месте.

С какой целью поставили это ограждение непонятно. Никакой преграды террористам оно оказать не может, но режет глаз и портит настроение однозначно. Больше всего поражает, что неказистое и нелепое сооружение рядом с памятником архитектуры мирового значения не замечают органы надзора, и контроля, всякие ГАСКи, комитеты по охране памятников и другие, им числа нет.  Еще большее уныние наводит мысль, что забор этот не замечают и сами горожане, наверное, глаз у них «замылился» от обилия подобных конструкций в городе.  Перед входом у каждой станции метро, вы увидите стальные серые трубы, не многословно обозначающие проход. Неужели мы так низко пали в своей культуре, что понимаем только такой язык, более подходящий для скота? Наряду с шедеврами чугунного литья теперь стоят такие конструкции, каких со времен основания города на Невском проспекте не было.

.....................................................

Заканчивался обычный рабочий день, до Нового года оставалось чуть - чуть. В снежном вихре крутились снежинки, окрашивая Город в белое. Вода в канале поднялась, на темной глади мерцали разноцветные блики. Навстречу шла старушка, одной рукой она касалась зимней шапки с завязанными сзади ушами. Громадины зданий на Большой Морской загораживали пол неба и нависали изогнутой стеной. Летящий силуэт Николая I на вздыбленном коне, застыл и который век не может доскакать до Исаакия.  На Невском проспекте обычная суета, движение людей, замирающее у светофоров, нескончаемый поток машин. Над этой рекой из машин и людей повисли праздничные украшения, соревнуясь с красотой веселящихся снежинок.   Нашлась минута и я зашел в Казанский собор.

Шла служба, левее открытых ворот главного алтаря читали молебен священники, люди молились. В глубине зала я нашел место присесть и огляделся. Здесь стояли редкие стулья, на одном сидела старушка и мирно спала. Мимо прошел мужчина с мальчиком лет пяти, еще дальше, в тени гранитных колонн, две девицы снимали друг друга на телефоны.  Узор на полу из каменных плит был сильно вытерт. Я бывал здесь много лет назад, когда здесь был музей и по залу ходили группы экскурсий, а в подвале демонстрировали разную экзотику в виде орудий пыток и где то в ящике лежали кости Великого князя Александра Невского. Теперь в соборе все изменилось, наполнилось совсем другою сутью, но изменились ли люди? Куда мы вообще идем в своем развитии? 

  

Меж двух колонн стояла девушка, прислонившись к гладкому гранитному боку, она горько и молча плакала. Кого или что поминала она так горестно? Себя ли жалела или родного? Искала ли здесь защиту или успокоение?                                                 

Люди тесно собравшись у алтаря, молились, здесь они не были одиноки. Потом, как по команде, они опустились на колени, стояли на коленях молча и смиренно, опустив головы и руки, принимая то, что воздается. С левой стороны, ближе к выходу, на коленях стоял молодой мужчина в красной спортивной куртке-пуховике и альпийских ботинках. Куртка была распахнута, на спине висел рюкзак. Так, словно спустившись с горы, вместе с рюкзаком, мужик низко отбивал поклоны, благодаря тому – всему, что с ним.  Самому захотелось плакать, и я пошел прочь. 

Служба продолжалась, речитатив молитвенного распева потом еще долго будет звучать в голове, смешиваясь с городским шумом и постепенно угасая.