завалинка: 04/01/2022

Гора Бекельдеуль из иллюминатора самолета

Гора Бекельдеуль является наивысшей точкой хребта Соктахан, в Амурской области, ее высота составляет 1469 метров над уровнем моря. Происхождение названия горы неизвестно, но есть красивая легенда о доброй девушке Бекельдеуль, у которой глаза сияли словно две звезды в безлунную ночь

Собрались мы в этот поход на майские праздники в 1978 году. Из всех участников раньше на горе был один,наш руководитель Турок Анатолий, электрик. Остальные: две девушки, и ребята строители с Основных сооружений строительства Зейской ГЭС. В том числе, охотник с ружьем и собаками, мой знакомый Саша Якимов, монтажник, спортсмен и я. В этот поход пригласила меня Галя Рогозина, знавшая Турока по другим походам. С Галкой мы учились в одном институте, заядлый турист и бродяга, испытатель лесных троп.

Погода установилась для апреля теплая, солнечная, снег еще лежал в лесу, но на открытых местах уже вылезала трава. Рано утром мы перебрались на левый берег Зеи, и углубились в лес ниже створа плотины. Мы рассчитывали за день добраться до притока Алгаи, переночевать и следовать далее на Север, через перевал достичь подножия, а потом подняться на самую высокую гору (1470м) в окрестности, и высшую точку хребта Соктахан Амурской области. Между двумя протяженными на сотни километров хребтами, Тукурингра и Соктахан, в самом узком месте на реке, тогда строилась, а ныне действует Зейская ГЭС, в строительстве которой мы все тогда участвовали.

Галка Рогозина

Идти было легко, чирикали птицы, собаки весело шныряли по лесу, довольные прогулкой, то и дело забегая вперед. У Толика были карты – фотографии с какой то служебной топографической карты, наклеенные на картон, с горизонталями и в крупном масштабе. Лес был светел, настроение хорошее, солнце сияло, и как то незаметно, с редкими привалами мы подошли к первой преграде – речке Алгае. На другом берегу нас ожидала охотничья избушка – зимовье, где мы собирались заночевать. Но как перебраться? Река уже вскрылась и довольно внушительным потоком несла свои воды в Зею. Мы призадумались. На другом берегу деревья близко подходили к урезу воды. Перекинули и натянули веревку, Толик решил первым перейти вброд, срубить там дерево, остальные переберутся по стволу. Возражать никто не стал, хотя я с сомнением смотрел на быстрое течение реки.

Турок в резиновых сапогах, с рюкзаком на плечах, для устойчивости, вступил в ледяную воду. Мы натянули другой конец веревки страхуя командира. Вода быстро дошла до верха сапог и заполнила их, добавив устойчивости. Но видно, этого было не достаточно, и как только Толик погрузился глубже, мутный поток сбил его с ног. Несколько мгновений Анатолий еще держался за веревку, она натянулась струной, вода накрыла командира с головой, образовав за ним бурунчики как за камнем в пороге. Но это продолжалось недолго, и Турок уже плыл на встречу с Зеей, а мы бежали берегом его спасать. Вытащили командира на заснеженный, обледенелый берег, вместе с его рюкзаком и пока он отряхивался и стуча зубами выливал воду, Саша Якимов нашел проход через реку, выше по течению. Оказывается, местами на реке еще сохранился лед. Там мы все и перешли, не замочив ног. Но дерево все же пришлось рубить на обратном пути.

Переход через Алгаю

Затопили печь, поужинали, я поставил сапоги сушиться. Довольно удобной обувью для этого похода, оказались мои сапожки из пластика, напоминающего резину. Легкие, плотно сидящие на ноге, они не скользили на льду, как резиновые, не принимали лишней воды внутрь, в них было не холодно и удобно. Обо всем этом я подумал потом, а в тот вечер чуть не остался в тайге без обуви. Кто-то во время заметил, что сапоги мои у печки уже стали плавиться и потекли пластиковыми слезами.

Избушка была похожая на фото, из бревен, с одним оконцем, снежным сугробом на крыше, печкой и нарами для отдыха. У окна на полке лежали соль, спички, крупа. Мало ли с чем оставит путника непогода или несчастье? Дверь на замок никогда не закрывалась.

Фото с другого, мартовского похода, но у этой избушки

Совсем стемнело, когда залаяли собаки. Подошли двое охотников, они направлялись к другому зимовью, выше по течению Алгаи. Узнав о наших намерениях, пообещали оставить нам в реке гостинец, улыбнулись на прощание, и растворились в темноте.

Подбросили дров, кто то лениво затеял перебранку с хозяином собаки, опасаясь блох. Мы разложили свои спальные мешки и как то быстро, без обычных разговоров, затихли. Проснулся я под утро от дыма, Турок подбросил дров для сугрева. Какие там блохи, синюшный дым выедал глаза, дышать стало нечем. Я лежал у стенки, в поисках спасения, за глотком воздуха потянулся носом к щели в бревнах. Дым тоже искал выхода и вместе со мной нашел ту же щель, спать дальше стало невозможно.

Скоро мы уже шагали по следам вчерашних охотников, берегом реки. Их домик оказался уже пуст, он был больше нашего, на стенах висели ободранные костяки животных. Наверное, их используют в качестве приманки. В реке стояло ведро, в нем оказалось мясо. Когда отобрали себе на похлебку, снизу показались две медвежьи лапы.

Дальше путь лежал уже вверх по распадку, чирикали лесные птицы, навстречу нам неслись звонкие ручьи, то и дело их приходилось пересекать, но в тени снег лежал еще белыми островками. Первое что подвело спутников, это обувь. Ботинки и бахилы совсем не годились, ткань сразу намокла и только мешала, грубая мокрая кожа натирала ноги. Мы продолжали подъем, и лес становился все реже. Стали появляться и следы, их было множество, они перекрещивались, исчезали на протаявших полянках, или под водой и снова появлялись, наполняя жизнь леса своими тайнами. Старые петли, уже оплывающие под лучами солнца и свежие, в них не посвященному было трудно разобраться, но когда мы увидели следы медвежьих лап, то сразу притихли. Мысли побежали в одном направлении: Если встретимся, что нужно делать? Говорят, нельзя убегать, нужно медленно отходить, иногда помогает громко крикнуть, выстрелить. Кстати, среди нас был охотник, правда ружье заряжено дробью… да еще собака, которая спит на постели с хозяином и боится выстрелов…

С этими мыслями дошли до перевала. Уже начинало смеркаться, пошел снег. Вообще, обстановка вокруг резко изменилась. Ручьи исчезли, птицы смолкли, стало гораздо больше снега. Мы еще не перевалили на северную сторону склона, но картина менялась. И здесь Турок допустил вторую ошибку. Нам надо было разбивать лагерь наверху, но он решил спускаться. Мы все думали, что внизу снега станет меньше,но здесь встретили мощный слой подтаявшей, сырой массы, в которую проваливаешься по пояс при каждом шаге. Мы уже не просто шли, а били тропу, проваливаясь в рыхлую, влажную кашу. День подходил к концу, а мы только начали свой спуск с перевала. Потом выяснится, что спустились не в тот распадок, что окажемся на десяток километров в стороне от маршрута, но сейчас быстро смеркалось,был только один возможный путь - вниз и барахтаясь в глубоком снегу, нужно было скорее выбираться на ровное место. На карте перевал выглядел в виде изрезанной подковы, извивы горизонталей указывали на начало ложбин, все они были рядом, в десятках метров друг от друга и веером расходились внизу на многие километры. Каждый шаг давался с трудом, нужно было сначала поднять ногу и коленом продавить ложбину, потом протолкнуть вперед бедро, сделать другой шаг. Построившись цепочкой, часто сменяя друг друга, продолжали спускаться в распадок. Собака замыкала шествие, старательно ставя лапы в образованные ямы. Она уже не отвлекалась на запахи и другие красоты, глаза потускнели, а нос сделался горячим. Постепенно снега стало меньше, но добавилась вода. Она собиралась в ручей, пробивая в ледяном панцире свое русло. Это была еще верховодка, вода накрывала лед, и мы поминутно проваливались на глубоких местах, рискуя поломать ноги.

Уже никто не держался другого, более сильные ушли вперед, слабые отстали, дорога была одна – вниз по распадку, пока еще держат ноги. Только одна мысль – не упасть в ручей, терзала голову. Тяжелый рюкзак, намокшая одежда и усталость могли сыграть роковую службу. Уже шатало от дерева к дереву, когда мы усталые и мокрые с головы до ног, вышли на ровное место. Всю долину занимала река, здесь она разбивалась на множество мелких рукавов, везде стояла или текла вода.

С трудом мы нашли небольшой заснеженный островок, чуть возвышающийся над ледово-водной стихией. Натаскали лапника, разбили лагерь, разожгли костер. Собака забилась в палатку и выглядела совсем пропащей. Мы были не лучше.

Дарованное мясо в котле прибавило сил и подняло настроение, но что делать дальше? Пол беды, что мы сами себе удлинили путь, На завтра нас ждало возвращение к маршруту вдоль поймы реки, неизвестная переправа и, самое главное, такой же глубокий снег на склонах Бекельдеуля. Наверху еще добавится ветер и мороз. Пробивать такую же тропу, теперь двигаясь наверх? На горе можно и обморозиться, вымокнув на подъеме. Ботинки спутников и мокрые бахилы имели жалкий вид.

Были и другие аргументы: страховочная веревка и красный флаг, как быть с ними, и зачем их несли с собой? Как же покорение вершины? Поход наш все меньше напоминал первомайскую прогулку и требовал подходящего снаряжения, времени и сил, а их не было.

Привал

После коротких дебатов решили повернуть назад, к восхождению мы не готовы. Утром, собирая палатки, долго смотрели на гору Бекельдеуль, она была уже близко. В бинокль можно было разглядеть снежные вихри поземки над изрезанным массивом горы.

За ночь подморозило, и наша тропа обледенела. На вид она напоминала череду глубоких ям, проделанных неизвестным животным. Но возвращаться по нашим следам было уже легко, как по ступеням. Скоро мы достигли перевала, и снова там словно открылась дверь в другой мир, где солнечно и звонко. Добрались до Алгаи, охотники не возвращались, ведро так и стояло в реке с остатками медвежатины. Голодные, мы как то слишком быстро сообразили, что все это мясо оставлено нам – забрали остатки. Собака еще вчера умиравшая, сегодня выздоровела и снова бегала взад - вперед, радуясь жизни.

Вершина Бекельдеуля с высоты перевала

Со времен тех событий прошло много лет, но память продолжает удерживать эти несколько дней похода, внешне не примечательных ни «покоренной вершиной», ни другими славными делами. Что заставляет туда мысленно возвращаться? Может быть острое чувство границы, отделяющей относительное благополучие от крушения, тяжелого испытания? Всего несколько шагов на перевале, где столкнулись два мира, солнечного склона с весенним разливом ручьев и горной выси заснеженного перевала, где даже птицы не поют. Довольно простой переход, обернулся неожиданной проблемой, и хорошо, что счастливо закончился для всех. Купания в ледяной воде, мокрый снег, броды по верховодке, скрывающей все ямы и промоины, само восхождение могли кардинально изменить этот исход. Вся группа вернулась в относительно здоровом виде, поход этот, с виду простой, оказался сложным и рискованным. Главное, он не отбил у нас желание продолжать искать в жизни новые приключения

Карта местности и Зейского водохранилища. Наши дни

К сожалению, фотографии с этого похода у меня почти не сохранились, пришлось дополнить взятыми отсюда(спасибо автору!) https://dimorfant.livejournal.com/48075.html?view=comments

Не могу удержаться, чтобы не показать замечательные виды тех мест, где когда то пришлось жить, бывать и работать. Места описанные и воспетые в своих книгах Григорием Федосеевым, это его экспедиции геодезистов и топографов прокладывали свои тропы к вершинам, создавали съемку местности. Эти пути тоже начинались из города Зеи. За прошедшие годы давно построена Зейская ГЭС, новое рукотворное море, изменило контуры берегов, ушли под воду и наши туристкие тропы. На Бекельдеуль теперь разные турсервисы приглашают как на прогулку, оседлав квадроциклы и другие колесные механизмы. Наверное, в этом есть свои удовольствия, не знаю. Сама природа этого края от этого не стала хуже.